Фильм онлайн Отец и сын Отец и сын

На верхнем этаже, под самой крышей старого дома живут двое  отец и сын. После смерти жены и матери они уже много лет пребывают вместе в своём закрытом и обособленном мире чувств и воспоминаний. Отец не представляет жизни без сына, который, в свою очередь, преданно, совсем как кутенок, любит отца. Внешне они совсем не похожи друг на друга, а отец рядом с взрослым сыном даже как-то подозрительно молод Поэтому иногда они кажутся братьями, а иногда  любовниками, поскольку время от времени признаются друг другу в горячей взаимной любви. Их лица часто сближены, касания нежны и почти эротичны, но взгляды при этом выражают некую обреченность, нежели счастье. Больше того, отец сильно страдает из-за того, что сын не может всю жизнь сидеть у него на шее (это буквально выражает кадр с постера фильма и с обложки кассеты, на котором сияющий от счастья сын расположился на плечах отца). Поэтому отец должен уйти, освободив сыну дорогу к другой любви. Но, похоже, что их узы не разорвать. Они уже стали двумя половинами одного целого, в котором не имеет значения время (современная пятнистая солдатская униформа запросто соседствует тут с радиолами середины прошлого века) и место действия (дом, в котором обитают герои, снимался в Санкт-Петербурге и в Лиссабоне). К тому же смесь русской речи и явно не нашего морского пейзажа создает ощущение некой искусственности, почти ирреальности  до умопомрачения красивой и загадочной Пространство для всевозможных трактовок оказалось на этот раз столь велико, что даже прошлые  спорные и неоднозначные  картины Александра Сокурова, кажутся на фоне этого опуса арифметикой для начальных классов. Нескромное проявление взаимных чувств отца и сына вылилось здесь в нечто столь откровенное, что многим, не без оснований, примерещился инцест. И хотя режиссёр настаивал в своих многочисленных интервью, что речь в фильме идёт исключительно о непорочной любви (и намекал, что каждая мысль принимает объем той головы, в которую попадает), всё же не покидает ощущение, что «вольность домыслов» была спровоцирована элементарным нарушением чувства меры, что и привело к неоднозначности трактовок. И как бы постановщик не открещивался от «пошлых намёков», не надо забывать, что в «Скорбном бесчувствии», именно он, первым в нашем кино, в далёком 1986-м показал сцену лесбийских отношений. Ещё один вариант объяснения «сомнительного результата» может заключаться в том, что Сокуров отказался в этом проекте от сотрудничества со своим постоянным соавтором Юрием Арабовым. Может быть, поэтому конфликт между словом и изображением обострился до такой степени, что вызвал неадекватную реакцию. С одной стороны  сказочно-красивая бежевая картинка залита нежным волшебным светом, с другой  абсолютная ненатуральность уродливых и неловких диалогов. С одной стороны  фирменное сокуровское меланхолично-медитативное повествование, с другой  бросающаяся в глаза несостоятельность актеров-натурщиков, движущихся как сомнамбулы и с видимым напряжением произносящих слова. С одной стороны  откровенное этическое обострение, с другой  туманная интрига и фразы типа: «Твоё тело напоминает мне дерево!». С одной стороны  одухотворенные минималистские фантазии на темы Чайковского, с другой  крайне искусственные мизансцены и жесты постоянно трогающих друг друга отца и сына. В результате чего почти древнегреческая радость обнаженных мужских торсов сменяется близостью, сильно напоминающей латентную гомосексуальную тягу. Сокуров ещё никогда так близко не подходил к грани, отделяющей гениальность от профанации, а духовность от парафилии. Считать это историей любви самых близких родственников мешает избранный режиссером уровень условности  то ли искренний до непристойности, то ли непристойный до искренности. Комплексы загадочной русской души на этот раз оказались столь глубоко индивидуальны, что выглядят уже исключительно экзотичными. Особенно для самой России, где такой взгляд на отношения отцов и детей является, мягко выражаясь, нонсенсом. Эти двое настолько самодостаточны, а их отношения настолько закрыты, что даже проникнуться ими оказалось весьма затруднительно, не говоря уже о том, чтобы им ещё и сопереживать. Это, однако, совсем не помешало картине не только попасть в конкурс самого престижного  Каннском фестиваля, но и получить там премию критиков (ФИПРЕССИ).