Смотреть фильм Весна на Заречной улице Весна на Заречной улице бесплатно

Кино бывает хорошее, плохое и твое. Третье в этом ряду  не означает третий сорт: твое кино вообще не подразделяется на сорта и разряды, не меряется категориями «нравится-не нравится», его не хочется разбирать на микроэлементы и составные части, препарировать операторскую и режиссерскую работу, анализировать сюжетные повороты и игру актеров. Оно может быть хорошим, впечатляющим, плохим или вообще бездарным  это не важно. Твое кино позволяет тебе лучше понять самого себя. Этим оно и бесценно. Но Но каким образом «моим» стал черно-белый фильм, снятый уже больше полувека назад? Почему не отпускает? Почему я смотрел его -надцать раз и посмотрю еще столько же? Эх, все-таки придется препарировать хотя бы попробовать. «Весна на Заречной улице» справедливо считается классикой советского «оттепельного» кинематографа, когда на экранах стали появляться не только отлитые в бронзе свинарки и пастухи, а нормальные живые люди. «Весна» в названии  это не только время года, это состояние духа, настроение, витавшее тогда в воздухе  недолгий аромат свободы и вдохновения, пролетевший над страной на рубеже шестидесятых. И Марлен Хуциев с Феликсом Миронером, по сути, стали первыми, кто смог адекватно передать этот дух средствами кино Все это так, но эти фразы будто из киноэнциклопедии (хотя я писал их сам, честно!) абсолютно не объясняют главного  при чем здесь я? Что лично мне до душевных переживаний сталевара  какая к черту сталь, я на работе тяжелее айпада ничего не поднимаю  Саши Савченко, которого, видите ли, не любит учительница Татьяна? Какая, к лешему, заводская проходная? Другой мир, другая Вселенная. Или нет? Раз не отпускает  видимо, не такая уж другая. Видимо, часть разгадки в том, что истинные чувства не имеют срока давности, им не страшно старение черно-белой пленки (раскрашенную версию не хочу смотреть из принципа) и развитие технологий. Искренность не стареет. Искренность  не в пафосных восклицаниях и заламывании рук. Искренность, наверное. В том, что сняли Хуциев и Миронер, много необычного для советского кино. Например, здесь нет однозначных выводов, морали из серии «он любит ее, она любит его, а завод все равно перевыполняет план» и хэппи-энда. Все по-настоящему  нет стопроцентных героев и злодеев: Савченко пьет и прогуливает школу, Татьяна (Сергеевна) за звуками Рахманинова упорно не хочет замечать реальной жизни, прочие герои тоже ошибаются и в меру портят себе и другим существование Но покоряет не только жизнеподобие, но и финал, пожалуй, самое ценное, что есть в этом фильме. Он не декларирует безусловное торжество любви, добра, правды и морального кодекса строителя коммунизма, как тогда было принято  он оставляет возможность счастья. Может, это и есть самое главное? Даже не само счастье, когда оно вот уже тут, в руках, трепыхается теплым комочком  а его возможность, осознание того, что сейчас оно прилетит и опустится к тебе на ладонь. А уж удержать или нет  зависеть будет только от тебя. Ну, и от того, что как ни стараешься отойти от анализа, нельзя не впечатлиться и брутальным Рыбниковым (какой там Бандерас!), и раздолбайским Гуляевым, и немногословной Ниной Ивановой, которая так больше ничего и не сыграла, и вообще  весной, которая не как время года, а как состояние души буквально прет из каждого черно-белого кадра, делая его по-настоящему цветным и поэтому так велик вес этого чудесного сна про Заречную улицу в моей жизни. Поэтому и песня про заводскую проходную, через которую я никогда не ходил, остается для меня такой важной. И я не хочу судьбу иную. Мне ни на что не променять. Точка. Или  многоточие Знак возможности счастья. 9 из 10