Кино 8 с половиной 8? смотреть онлайн бесплатно

К Феллини относился ровно. Видел «Дорогу», «Ночи Кабирии», «И корабль плывет» и «Джинджер и Фред». Начинал лет семь назад смотреть «Сладкую жизнь», чуть не уснул и подумал, что посмотрели и хватит. Всему свое время, знаете ли. Кому-то было озарение — прочесть еще в школьном возрасте «Преступление и наказание» и «Войну и мир», для меня же оба романа были изуверской пыткой. В пятнадцать лет ты читаешь «Мастера и Маргариту» с одним багажом переживаний и опыта, в двадцать пять — с другим. Словом, Феллини не был мне близок. Я признавал его талант, но не более. А тут решил посмотреть его самый знаменитый фильм. Диск лежал на полке, если что, больше года. Косился на него, но рука не тянулась. Решился. 175 минут пролетели, словно лепестки в порыве шквального ветра. Сюжет: режиссер Гвидо Ансельми (Мастрояни) на грани нервного срыва: фильм надо снимать, но что-то тревожит, женщины требуют внимания и скандалят, воспоминания одолевают солнечным теплом, усталость жерновом на шее и критик над ухом жужжит. Жизнь не хочет ложиться в формат фильма, норовит вырваться и встряхнуть незадачливого Гвидо. Повторите это — жизнь не хочет ложиться в формат фильма, и становится понятно, почему Феллини — гений. Видимо, активность солнца в 63 году зашкаливала: Трюффо и Феллини, как один, заключили, что кино — искусство бесполезное, мертвое, муторное, и творчества там мало. У каждого случился кризис, и были найдены выходы. Только француз снял смертную тоску (это я про «Нежную кожу»), а итальянец — свою лучшую работу. Вы знаете, что Феллини не писал сценариев? Он не знал, куда его выведет волна. И не хотел знать. Он снимал, словно вынимал кино из сердца, и признавался в том, что не всесилен. И, пока камеры во всем мире занимались вуайеризмом, Маэстро заставил свою камеру стать сообщницей акта эксгибиционизма. Курорт, где скисшие сливки общества нежатся в грязи и поглощают минеральную воду, становится первой сценой и ареной. Появляется Клаудия (Кардинале) в святом образе Флоренс Найтингейл, актриса, похожая на Данаю, верещит о том, как собирается играть, помахивает ручкой крестный отец продюсер, сон сменяет явь и мечты играют в чехарду с монтажом. Вторая сцена — детство. Одержимая танцовщица Сараджина (потрясающий типаж, не забыть вовек, порочная мать-земля), купание в лохани (материнская любовь, светящийся воздух дома, ночная болтовня), ворчливая бабушка (вот, могла бы выйти замуж за кого красивее), проверяющая — спят ли внуки. А потом карусель людей вертится все быстрее, Гвидо пора выбирать актрису на главную роль, а жена режиссера — Луиза (божественная Эме) — заметила любовницу: - Вульгарная дрянь! Корова! Гарем, конструкция для полета в космос, журналисты, гомерический хохот и выстрел. Основное ощущение от картины — легкость. Маэстро любит жизнь и своим фильмом заповедует любить ее прочим. Всегда бывает и горько, и смешно, и тяжко, и безвыходно, одиноко и мечтательно. Но праздником станет жизнь или похоронами — решает человек, ты сам — творец мира, монтажер своей жизни, режиссер своего успеха. 10 из 10