Смотреть Мой Фюрер, или самая правдивая правда об Адольфе Гитлере онлайн

Сколько бы ни прошло времени, писатели и сценаристы пишут о Гитлере, актеры  трагики и комики  продолжают играть его. И все это делается в попытках понять то, что понять нельзя. Одно из первых впечатлений от фильма  привязчивый мотив песни «Ich tue nach dir», что можно перевести, как «Я тебе [во всем] подражаю». На протяжении фильма не раз пришлось о ней вспомнить. На разных уровнях  озвученный профессором Грюнбаумом и в кадрах нацисткой летописи  звучит мотив «похвального» свойства немецкого характера, добросовестной исполнительности. А в большей степени, унификация, при которой и ответственности за все исключительно коллективная, но никак не чья-то личная. На мой взгляд, своеобразие «Моего фюрера» в том, что главный посыл картины надо искать не в фильме, а в финальных титрах. В них жители Германии, пойманные в врасплох, отвечают на два вопроса: кто такой Адольф Гитлер, и кто такой Адольф Грюнбаум. Совершенно предсказуемо, про Грюнбаума ничего вразумительного не было сказано. А наиболее приближенный к «самой правдивой правде» об Адольфе Гитлере ответ звучал так: «Был такой король, и он делал из живых людей колбасу». Устами младенца. Заголовок моей рецензии  типичный ответ людей старшего поколения. С одной стороны, при столь вопиющей политнеграмотности населения, снимать фильмы о Третьем Рейхе  просто моральный долг режиссеров. Но только в том случае, если им есть, что сказать. Пусть это будет хрестоматийная версия событий, как «Бункер», не претендующая на сногсшибательное разоблачение. Но что могут почерпнуть из «Моего фюрера» молодые люди, у которых, пусть к 20 годам, отрывочные сведения, почерпнутые в школе (следствие замалчивания или рассеянного внимания?), не сложились в четкую картину событий тех лет? Думаю, к их мифологическому представлению о Гитлере добавится то, что он был увлеченным собаководом и облачался в золотистый тренировочный костюм. С связи с этим, не думаю, что взгляд Дани Леви адекватен. Не вижу смысла в создании таких фильмов, но, раз уж они появляются, остается проанализировать «Моего Фюрера» как исключительно художественный фильм, исключив всякий историзм или намек на него. Как один из главных плюсов фильма, я бы отметила операторскую работу. Логическое ударение расставляется фиксацией кадра, крупными планами. В результате каждая сцена получается исчерпывающей, картина состоит как бы из клипов, что и демонстрирует фильм о фильме, бонус к DVD. Возможно, из-за этого кажется, что часть диалогов обрезана; например, вопрос Грюнбаума о том, является ли насилие по отношению к беззащитным исконно немецкой чертой, становится риторическим, когда вместо ответа на экране крупный план Хэльге Шнайдера. Немецкая оврачка Гитлера, Блонди, бесподобна, как это обычно и бывает с четвероногими актерами. То, как вся нацистская верхушка носится с Блонди,  очень выразительный комедийный прием. Можно представить кино без уморительного эпизода, в котором только и успевают мелькать 163 печати, вызволившие Грюнбаума из концлагеря, но, лишившись Блонди, «Мой Фюрер» потерял бы слишком много. Это прозвучит странно, но в плане комедийности с ролью Блонди может сравниться только роль Геббельса, за которую Сильвестр Грот получил заслуженную «Лолу». Рейхсминистр, фонтанирующий гениальными идеями, гостеприимнейшим образом интересующийся, как обстоят дела в плане комфорта в Заксенхаузене, смешон, конечно, лишь в том случае, когда из фильма исключен историзм. Но такое исключение автоматически ведет к тому, что кино лишается одной из двух своих жанровых составляющих. Это уже не трагикомедия, а комедия. Снова возвращаемся в исходную точку  а на что нам такое кино? Главное впечатление от «Моего фюрера»  неловкость. Такое чувство испытываешь, когда соберешь всю семью перед экраном, пообещав интересное кино, а в итоге смотришь продукт сомнительного качества. Только в случае с «Моим Фюрером» сидишь, как на иголках, даже наедине с собой. И чувствуешь себя жертвой рекламы. Или пропаганды, как вам угодно. 4 из 10