Тринадцать смотреть онлайн

Безотцовщина Трейси Фриланд живет с матерью и братом-погодкой. К своим тринадцати годам она числится в школе оной из самых умных и добросовестных учениц. Но в 13 с Трейси начинают происходить стремительные перемены. Она вдруг принимается искать дружбы Эви Заморы, самой красивой старшеклассницы, вокруг которой вьются пацаны, а девчонки многое бы отдали, чтобы войти в её ближний круг. Эмансипированная Эви иначе как «замарашкой» Трейси не называет. Для того чтобы расположить к себе Эви, Трейси приходится опуститься до воровства. На краденые деньги Трейси покупает расположение первой школьной красотки. Эви вводит неофитку в круг своих главных интересов — шопинга, пирсинга, наркотиков, тату и орального секса. Еще вчера Трейси писала стихи, от которых плакала расчувствовавшаяся училка, а сегодня она проколола язык и сделала первый мазохистский надрез на руке. Так тихая и размеренная жизнь прилежной ученицы сменилась серией инициаций, на фоне которых даже дефлорация не выглядит чем-то особенным. И уже через четыре месяца тесного общения с девушкой своей мечты Трейси из образцовой маминой дочки превращается в настоящую оторву. Новые отношения — это новые интересы и новые слова: - Мама, не заходи в мою комнату без спроса! — это понятно кому… - Ты что там — дрочишь? — это младшему брату, который занял туалет. - У меня нос растаял, — это Эви в наркоугаре. Еще немного и она также как Эви начнет запросто кидать реплики встреченным на улице парням: - Ребята, моя подружка хочет у вас пососать! — что в переводе означает: хочет познакомиться. Если вы думаете, что к Трейси выстраивается очередь, то глубоко ошибаетесь. И вот тут, наконец-то, обнаруживается одно из главных достоинств фильма, а именно — дикий ужас, с которым совершеннолетние парни шарахаются от двух юных тинейджериц, поскольку прекрасно знают, чем это может закончиться. Когда подростковая сексофилия сталкивается с сексофобией тех, кто постарше, случается электрический разряд, и ты кожей начинаешь чувствовать, как трудно жить в стране Моники Левински. Дебютантка в режиссуре Кэтрин Хардвик показывает Америку уж если не с черного хода, то, по крайней мере, не с парадного крыльца. Вместе с тем ей все же не достает отвязности Ларри Кларка, насобачившенгося снимать на грани детской порнографии. Не достает таланта Даррена Аронофски так рассказать о наркозависимости, чтобы потом от одного только вида … холодильника вас начало тошнить. Не хватает маргинальности Храмони Корайна, который умеет находить в реальной жизни столь оригинальные подростковые особи, что им уже и играть ничего не надо, они сами по себе паноптикумы. Не хватает экстравагантности Грегга Араки или Терри Цвигоффа, во всяком случае, в такой пропорции, чтобы рассказ о «призрачном мире поколения Doom», если не выглядел на особицу, то хотя бы стремился быть таковым. Кстати, юная лузерша Цвигоффа интересна именно тем, что ни на кого не похожа, притом, что по полной программе «отрабатывает» пресловутый эриксоновский «конфликт идентификации», когда стремительно развивающийся комплекс девочки-сироты начинает выражаться в характерных подростковых приколах — вызывающих манерах и умопомрачительном прикиде, типа зеленых губ или красных волос… Хардвик сняла вполне стандартное кино, выезжающее на щекотливой теме. Как женщина, она, наверняка, лучше чувствует и разбирается в психологии девочек-подростков, которые, достигнув пубертатного возраста, вдруг стремительно перестают быть похожими на себя прежних. Трейси Фриланд обзавидовалась a la мажорной жизни одной из школьных красавиц, которые с юных лет максимально много стараются выжать из своих внешних данных, а самым интересным делом на свете считают хождение по магазинам в поисках модных шмоток. Такое абсолютно потребительское отношение противно само по себе. Может, поэтому падение Трейси не вызвало особого сочувствия у массового зрителя. Меж тем фестивальная судьба дебюта Хардвик сложилась просто-таки на зависть — «из рук вон как хорошо». Заполучив приз главного независимого фестиваля Америки «Сандэнс», она фактически получила карт-бланш на работу в большом кино. И дальше уже можно было и не увозить из Локарно «Серебряного леопарда» за лучший дебют, ни такого же, только уже бронзового зверя — за женскую роль Холли Хантер. А номинация Хантер на «Оскар» стала чем-то вроде красного диплома, заверяющего, что дебютантка умеет управляться с актерами, что для работы в Голливуде — серьезная рекомендация. И вот итог: продюсеры тут же привлекли Хардвик к участию сразу в трех новых проектах.