Кино Три... экстрима Saam gaang yi 2004 смотреть онлайн

По части насилия и извращений азиаты всегда были непревзойденными искусниками. Китайские мучители придумали мучительную смерть от тысячи порезов; китайские коновалы первыми научились превращать детей в уродцев, которые, как все экзотическое, пользовались бешеной популярностью у знати. Японцы издавна культивировали смерть в самурайских традициях. Корейцы до сих пор отличаются повышенной всеядностью, кроме того, судя по работам Ким Ки-Дука,  особым трепетом к воспеванию благородных увечий, как, например, рыболовные крючки в женском влагалище. Вполне понятно, почему проект «Три экстрима» может взбудоражить интерес. Если три азиатских режиссера задались целью шокировать зрителя его же (зрителя) тайными страстями  логично предположить, что у них получиться, как получалось до сих пор.1. ИГРА В ЯЩИК Первая история «Ящик»  дело рук японского режиссера Такаши Миике. Когда в одном авторитетном издании я впервые встретил словосочетание режиссер-графоман, оно употреблялось в адрес Миике. Режиссер отличается поразительной работоспособностью. Его послужной список поистине огромен  более 70 фильмов за 15 лет работы! Качества, разумеется, никакого, в чем я сам убедился на примере кровавой мясорубки «Изо». Но когда речь заходит об авторском, короткометражном кино, любопытство побеждает. В самом начале истории Такаши Миике предлагает обманный маневр, заслуживающий похвалы. Зрителю предлагается история двух близняшек-акробаток из бедного цирка. Завидуя успехам сестры, Сёко желает разделаться с Кеко, однако грубая затея заходит еще дальше, чем предполагалось. Итог печален. Финал  яркий своей неожиданностью, раскрывая суть маневра. Глубоко копнув, Такаши Миике берется исследовать природу человеческой зависти, тайных желаний, раскаянья. Однако той глубины и образности, которая требуется в короткометражном кино не достигает, оставаясь на поверхности, увлеченный визуализацией. Предположу, что для Такаши Миике «Ящик»  это победа над собой. После череды боевиков и псевдоартхауса вдруг удается снять такой медленный, не лишенный красивых эпизодов фильм, с неожиданно минималистичным звуком и картинкой. Но для меня, для зрителя, «Ящик» остается занятной пустышкой, как флакончик из цветного стекла от туалетной воды.2. ДЕСЕРТ МЕДИЧИ Вторую историю  «Пельмени»  замесил китайский режиссер Фрут Чань. Основанный на книге Лилиан Ли сюжет, превращаясь в кино, отсылает зрителя к голливудской классике «Смерть ей к лицу» Роберта Земекиса. Чтобы удержать мужа, стареющая актриса прибегает к помощи странной особы, будто бы владеющей рецептом чудодейственных пельменей. Стабильное их употребление, по заверениям «вечно-молодой» особы, позволяет забыть о старости, и возвращает чуть ли не сладкие 18. Перед просмотром этой истории советую не есть. Оставьте желудок в покое, ибо рецепт блюда взволнует до глубины кишечника. Гипер-реализм некоторых сцен вызывает у меня не катарсис, а отторжение. При этом, если преодолеть рвотные позывы, новелла «Пельмени» окажется самой актуальной из всех историй. Без преувеличения, она имеет определенное социальное значение. Во-первых, нелишний раз напоминает, что «Все мы, все мы в этом мире тленны». В погоне за культом тела  сисек, ягодиц и пресса,  об это стоит помнить. Иначе  крайности и клиника. Во-вторых, вера в чудо, как ни парадоксально, должна иметь свои пределы. В противном случае смотрите финал.3. УБЕЙ ИЛИ УМРИ! Третья новелла  «Снято!»  виделась мне самой многообещающей. После «Олдбоя» имя Пак Чхан-ук (или Чхан-ук Пак?) настолько глубоко и крепко укоренилось в мировом арт-кинематографе, что от него ожидаешь неизменно крепких побегов. И правда, в «Трех экстримах» его история видится мне самой сильной. Но, как для человека, снявшего «Олдбой», «Сочувствие господину Месть» и «госпоже Месть», напоминает, скорее, удачное упражнение в изящной словесности, но не саму поэзию. Молодой, успешный, всеми любимый режиссер заканчивает съемку очередной сцены из будущего фильма. Дома его ожидает психопат Режиссер приходит в себя окруженный декорациями съемочной площадки. Он привязан красной лентой к стене За роялем, в дальнем углу, сидит, привязанная десятками струн к потолку жена. Между ними  свихнувшийся статист с топориком для рубки мяса. «Либо ты убьешь для меня человека, либо я отрежу руки твоей жене»,  предлагает он режиссеру, намекая нам на сюжет «Пилы». Драматическая основа «Снято» интересна своей перипетией. Герою предстоит сделать сложный выбор здесь и сейчас. И он не очевиден. Мизантроп Пак Чхан-ук бессовестно стебется над киноиндустрией, классовым и профессиональным неравенством, раздражает нервные окончания темы маленького человека. В фильме много символизма: веревки на манер марионеточных нитей, за которые будто дергает психопат, нескрываемая декоративность декораций  именно так  отсылающая нас к театру абсурда (?), черно-белый плиточный пол, напоминающий шахматную доску, на которой разыгрывается партия. На кону  человеческая жизнь. Для меня «Снято!»  безусловный лидер. Но я вот думаю, быть лучшим среди худшего и среднего  это не заслуга.