Смотреть фильм Чужой Alien 1979

Без этого фильма, выношенного в воображении мастодонта от кинематографа Ридли Скотта и мрачного некро-художника Гигера, не было бы не только многих классических фильмов ужасов, но и целого скопления фильмов фантастических. «Чужой» — это и предтеча и завет, почти как «Индиана Джонс» — для приключенческого жанра, а творчество Хичкока — для триллеров. В рамках скупого на интеллект жанра кино-ужасов, режиссёр Скотт создал вселенную, в которой космос и таинственен, и притягателен, и жуток. И никто не услышит в нём криков человека — всё вокруг слишком чужое. Инопланетный ксеноморф, «взятый на борт» с останков не-людского корабля — не просто идеальная машина для убийств, как блаженно сообщает выжившим робот-андроид. Чужой — это зло, универсальное, адаптирующееся к любым условиям существо. Швейцарский нож от мира чудовищ. В этом монстре есть явно сексуальные черты — точнее, их коверканье: фаллическая голова, странные, мягкие движения, оплодотворение людей… Гигер и Скотт ясно понимали, что нужно от абсолютного чудовища, который не только отвратителен, но и бросает вызов саму мораль, самим устоям правильности. Что же теперь ползает среди влажных внутренностей корабля «Ностромо»? Не важно, по сути. Этому злу не нужна причина, а его исходная стадия так и осталась среди гротескных коридоров корабля инопланетян, ставших жертвами. Человечество было помещено на планету Земля, с её атмосферой и силой гравитации, а дальше — пространства тьмы, без жизни и возможности существовать. Создатели как бы спрашивают — а стоило ли покидать родной дом? Ведь космос — это единственное место, где у людей нет и шанса, а неизведанная мёртвая планета, за которой скрывается чужая звезда, так похожа на изгиб головы Чужого. Но даже если бы тварь осталась за кадром (см. наброски сценария для третьей части), фильм бы себя оправдал. Сюжет акцентирует внимание на Рипли лишь ближе к последней трети повествования, а до этого все персонажи равны — и в экранном времени (хотя Джону Хёрту не повезло — его персонаж «стал папой»), и в шансах быть убитыми. И снова нам намекают на беспристрастность событий — для происходящего люди как мясо, и сюжет здесь похож на бортовой компьютер с трогательным именем «Мама», или на андроида. Просто наблюдает за людьми в клетке собственного корабля. И сам корабль «Ностромо», гений ретро-футуризма с дребезжащими панелями и суровым отсутствием голограмм, тоже представляет потенциальную угрозу. В коридорах мало света, а трубы могу оказаться вовсе не трубами. И с потолка что-то капает — не слюна ли? А что же «детки в клетке»? Замечательно! Я бы сказал, что актёры идеально подходят к типажам персонажей, но дело в том, что все эти «типажи», «шаблоны» и прочие «традиционности» происходят именно от «Чужого» — создатели и тут сумели отметиться как авторы неких заповедей для будущего кино и поколений режиссёров и актёров. Персонажи раскрыты превосходно (ну, или почти что — снова «папа» — Хёрт), всё происходит на столь простом уровне, что диву даёшься — даже во время обычного деловитого трёпа между членами обречённой команды, можно понять, что у каждого на уме, но не как этот человек отреагирует на следующие страшные события. Так, чернокожий механик, сначала совсем неприятный, оказывается не только полезным, но и вполне адекватным человеком — ситуация требует. А тихий медик вдруг начинает источать страшный, неестественный холод к окружающим, словно тех и не загоняет неведанная тварь. Тут бы и про героиню Сигурни Уивер сказать следует, но люди, кажется, путают Скотта и массовика-затейника Кэмерона. Именно у второго появился этот идеализированный образ «воительницы». В фильме 79-го года этой любимой школьниками «эпичности» как не бывало: перед нами человек, боящийся и борющийся за выживание. Героизм оставьте тем, кто предупреждён и вооружён. В этом фильме у Рипли лишь самодельный огнемёт, ящик с котом и пять минут на выход к спасательной капсуле. А за поворотом — неизвестность, за спиной — холодные стены. Рипли с явной прохладой относится к челнам экипажа, которые по собственной, в общем-то, вине впустили нового пассажира. Это вызывает и отторжение — мол, где героизм и залезание на амбразуру, но в то же время и одобрение — ведь героиня была права. А такая противоречивость — это очень по-человечески. «Чужому» удаётся сочетать в себе и вдохновлённость, и гениальный расчёт, и техническое совершенство — это триединство показывает себя и в дизайне, талантливом и выверенном, и в ставшем легендарным саундтреке великого Джерри Голдсмита. Вообще, музыка «Чужого» едва ли не «многострадальнее» самого фильма. Режиссёру Скотту, человеку замечательному, но твёрдо уверенному в своей точке зрения, не хотелось слышать приятные, расслабленные мелодии для флейт. Фильм был не про исследования красивых миров, это был не Марс Брэдбери, а Юггот Лавкрафта. По-этому, музыку страшно изменили — оригинальные композиции вышли лишь в этом веке на расширенном издании саундтрека. В фильме же зачастую слышны страшные, около-нойзовые звуки — в них есть нечто органическое, словно слышны звуки работы чужеродных органов, скрежет ногтей. Такой подход себя оправдал: музыка полностью замечательно ложится на происходящее, а оригинальные задумки Голдсмита услаждают слух. Снова всё идеально! Итак. Фильм не нуждающийся в представлении, не просто проложивший дороги для будущих поколений, но создавший сами направления для этих путей. «Чужой» не был так успешен как собственный сиквел… Но ведь он его породил — так же, как и множество других картин, либо просто вдохновлённых работой Ридли Скотта, либо вступающих в прямой диалог с темами фильма. Кино это не потеряет своей актуальности ещё очень долго — даже когда люди смогут покинуть пределы уютной Солнечной системы, им всё равно будет нужно напоминание: «В космосе никто не услышит твой крик…» 10 из 10 P.S. А режиссёр Ридли Скотт, поседевший волосами, но не умом, взялся за «Прометея», крупный проект, обещающий стать предысторией к «Чужому», расширить его тёмную вселенную. Что ж, надеюсь, крылья не сгорят!