Смотреть интересный фильм Счастье мое Счастье мое 2010 онлайн

Мне кажется, уже пора говорить о целом направлении в современном российском (и около российском) кинематографе. Я бы назвал это направление критическим натурализмом. Его отличительной чертой является стремление авторов максимально достоверно воспроизвести удручающе-экстремальное житьё-бытьё населения, так называемого, «замкадья», и, тем самым, вынести всеохватный диагноз (или приговор) современной России. К числу лент этого стиля можно отнести такие картины, как «Груз 200» (да-да, фильм всё-таки о нашем времени) Балабанова, «Юрьев день» Серебренникова, «Волчок» Сигарёва и ряд других. Судя по тому, что мы видим в этих фильмах, дела России безнадёжны, родина наша агонизирует, и исцеления ждать не приходится. Жутковатое действие на экране одними встречается, чуть ли, не как откровение, и, соответственно, словами: «Гениально!  Шедеврально!»; другими  в штыки, а значит, обвинениями в «чернухе», «русофобстве» и прочих грехах. Отбросив эти крайности, я, после просмотра таких фильмов всегда остаюсь с одним и тем же вопросом. Каким? Скажу позже. Больше года назад приличного шороху навела ещё одна критическо-натуралистическая лента  «Счастье моё» Сергея Лозницы. Посоревновавшись в конкурсной программе Канн-2010 с «самим», взяв на «Кинотавре» приз за лучшую режиссуру, в России картина прошла со скрипом в ограниченном прокате. Только ленивый не по-ёрничал над обстоятельствами её создания. Ещё бы! Картина «антироссийская», а снята на деньги продюсеров Украины, Германии и Нидерландов. Сам режиссёр  уроженец Белорусской ССР, высшее образование получил в Киеве, снял ряд документальных работ в России, а ныне живёт в Германии. Но особенное умиление вызвал тот факт, что чудовищная российская глубинка снималась в глубинке украинской. В общем, со стороны обывателя получается какая-то сплошная неувязка, да политика, в главной роли с изменником, из-за бугра клевещущим на так много давшую ему родину. Далее углубляться не хочется, потому как политика она и есть политика  скучно и неинтересно. А вот фильм, как ни странно,  интересен. Причём интересным мне показалось вовсе не его содержание, а его форма. То есть, фильм очень необычно, оригинально, с чувством и с мастерством сделан. Он действительно захватывает, причём так, как захватывают иные триллеры Хичкока, хотя больше он напоминает подчёркнуто холодные истории Ханеке. Главный герой, добрый малый, рано с утречка делает себе в дорожку кофе с бутербродами, и отправляется на гружённом мукой грузовичке в никуда. В этом «никуда» он встречает самых разных людей: доблестных работников ДПС, общительных дальнобойщиков, старичков себе-на-уме, гордых несовершеннолетних проституток, добродушных сельских жителей, предприимчивых цыган, весёлых зэков, и прочих упырей. Путешествие длится, должно быть, с полгода, во всяком случае, действие фильма начинается летом, а заканчивается зимой. За это время герой успевает потерять дар речи, забыть своё имя, обрасти модной в тех краях бородкой и полностью погрузиться в апатию. Финал, напоминающий фонтриеровский «Догвилль», знаменует окончательное уподобление доброго малого местным упырям. Глубинка победила  единственный в её краях человек, бывший человеком,  умер, то есть, ассимилировался. Впечатляет то, как вся эта история рассказана. Скрупулезно выстроены флэшбэки, переплетения сюжетов, на первый взгляд никак не связанных, но составляющих единую закольцованную историю тотального безумия. Лозница действует в чётком согласии со своей доктриной отказа от «грубого вторжения в реальность», и признания исключительно «наблюдения за ней». Без пафоса или фарса, без сарказма или даже иронии режиссёр воспроизводит «всё как есть», а именно, дикость, варварство, сумасшествие, жестокость, одним словом, беспредел, царящий в современной России. Что же, с автором, тем более опытным режиссёром-документалистом, трудно не согласиться. Но тут-то у меня и возникает вопрос. Вопрос тот самый, что мучает после каждой критическо-натуралистической ленты. «И что? А то мы этого не знали?!» В который раз мы увидели страсти-мордасти из цикла «Жизнь русской глубинки». И в очередной раз мы наблюдали хронику, холодную фиксацию, констатацию. Ту же самую, что сыпется вагонами с телеэкрана, льётся цистернами со страниц газет и журналов. В очередной раз я недоумеваю, но не из-за «поклёпа» на российскую действительность, а из-за переливания из пустого в порожнее. Авторы равнодушно закрепили общеизвестную истину, что беспредел в нашей стране  это состояние перманентное (что подтверждается вставками сюжетов о военном и послевоенном времени), и страна живёт всегда так, как будто идёт или только что кончилась война, и ничего с этим поделать нельзя. Разочаровывает не поставленный, страшный, но верный диагноз, а отсутствие какого-либо внятного предложения излечения больного организма нашей многострадальной. И тут, правда, я каждый раз спотыкаюсь: ведь если из картины в картину авторы не могут предложить решения поставленных проблем, получается, что проблемы нерешаемы, больной безнадёжен, и маленький упырь стучится топором в дверь каждого из нас. Подобный взгляд мне не очень близок, потому и не близка лента Лозницы. «Счастье его», конечно, что проживает он в благословенной Германии, но зачем же с такой безнадёгой смотреть в нашу сторону? Его беспросветная картина подобна жизни без надежды. А так, по моему мнению, просто не бывает. С натяжкой, должно быть, вновь соответствующей натяжке в действительном времени, но хочется видеть эту надежду в детях, появляющихся почти в каждом эпизоде. Дети в фильме становятся свидетелями, жертвами, порой даже участниками происходящего ужаса. Однако вопрос, как это всё отразится на них, что они вынесут из пережитого  в некоторых случаях остаётся открытым. Выходит, только будущее покажет, насколько тяжела болезнь нашей страны. И лишь оно же решит, насколько оправдан режиссёрский творческий метод «наблюдения» за действительностью. Смотрим фильм и ждём или что-то начнём делать? 7 из 10