Смотреть кинофильм 25-й час 25th Hour бесплатно онлайн

У Монти (Эдвард Нортон) остаются сутки прежней жизни перед тем, как оправиться мотать срок за торговлю наркотиками. Через 24 часа произойдут изменения, до которых не трудно понять: ему не семь лет тюрьмы дали, — будущее отняли. А тот, кто уходит, уходит всегда один. Оправданное право неоправданного человека, в задумчивости сидящего на скамейке, на метры вокруг которого никого, кроме его пса. На километры вокруг — настоящие друзья, раздолбай Фрэнк и закомплексованный Якоб, любимая девушка Натурель, любящий отец. Тысячи зацепок, острыми когтями рвущие прежнюю жизнь, не желая отпускать ее. Но мягкой поступью, по-хозяйски, без коготков уже пришло оглушающее одиночество, не крича, не цепляясь, не доказывая, свернулось клубочком в сознании бывшего наркодиллера. Не то, чтобы стоит оправдывать его. Но и не противоположное. Говоря начистоту, история с наркотиками — не суть, определение «наркодиллер» — не характеристика, чувство сожаления — не мерило. Нет обличений, нет призывов. Только вкрадчивость никчемности сонма «плохо», «хорошо», «правильно», «неправильно». Сюжет «25-го часа» сложно отнести к простым из-за многомильной глубины подачи происходящего. Резонно спросить, что удивительного может произойти за четыре времени дня жизни главного героя? Вы бы на его месте что сделали? [Тьфу-тьфу, конечно, но чисто теоретически] Сразу оговорюсь, режиссер Спайк Ли справедливо не пожелал губить картину инсценировкой грошовой драмки или инъекцией зубодробительного экшена… Так подумали? Только честно. Я-то не вправе отвечать за вас, но в последние 24 часа сильно выходить за рамки обычного существования означало бы обман суррогатной оболочкой содержания прежней жизни. Оставаясь будничным, один день Монти в полной мере отразил как четкое «сейчас», так флэшбэковское «было» и проекционное «будет». В определенный момент — монолог Монти у зеркала с обвинениями гребаному миру — локальная история человека с его злобой, сожалениями, горечью и миллионом роящихся чувств, на которые он способен, становится глобальной о язвах общества, муравейнике пороков, как удобрением посыпаемых порошком высокоприбыльного дурмана. Немалая часть похожих фильмов преподносит зрителю подобное, как колумбовское открытие. «25-й час» куда честнее. Здесь не обличение социума, не пафосное «виноваты обстоятельства», даже не фатум самооправдания, а осознание среднестатистическим человеком того, что он лишь тщедушный винтик колоссальной системы, но вместе с тем, только он ответственен за свои поступки. Есть во всем этом оголтелая, ноющая, почти застенчивая тоска о том, как мало нужно, чтобы сломать свою жизнь и как много, чтобы обвинять в этом не других, а себя. Происходящее требует внимания тягучих диалогов, обстановки вокруг героев, тасуется как колода карт. Холодный туман набережной… Разборка в ночном клубе… Затхлые классы… Нервозный Ад биржи… Окна на темный Манхэттен… Карта за картой ложится перед зрителем. И дело не в хронологии. Скорее это несколько ипостасей одной судьбы, чтобы понять ее без остатка с извечными дружбой, любовью и предательством (кто-то из близких сдал Монти копам). Весь фильм чертовски напоминает затянувшуюся игру в покер с разоряющими ставками. Уйти нельзя, приходится играть. И подсознательно ожидать royal-flash, благодаря чему ни одна самая удачная комбинация другого игрока не будет абсолютно выигрышной, и который, как говорят, выпадает раз на 66,000 раздач. Так же и в «25-м часе» — щекотка нервов усыпляющим ожиданием вопреки [не]возможной выверенности шанса, которому реалистичность не оставила почвы и места. Слишком красивая для этого музыка. В проверке человеческих отношений на прочность раскрываются характеры героев, несущие в себе неоднозначность полумер, без которой нет правды. Неправильно сопереживать герою, сажающему на иглу сотни людей, большинство из которых обречено на смерть. Но на протяжении фильма герой Нортона располагает к себе иными всевозможными поступками от спасения собаки до рассуждений с Натурель о том, какие красивые у них будут дети. А сам актер выкладывается по полной для роли человека без надежды в глазах. Показателен разговор Монти, Якоба и Фрэнка, когда нужно лгать, чтобы осталась вера в будущее, и хуже всего, что тот, кому лгут, знает это. Филипп Сеймур Хоффман, сыгравший тихоню Якоба, влюбившегося в вульгарную ученицу (ее играет Анна Пакуин), мастер по демонстрации рассеянного персонажа в отрыве от действительности. Бэрри Пеппер исполняет роль более жесткого, в отличие от Якоба, Фрэнка, не упускающего своего, но и тут все та же неоднозначность в его способности к искренней дружбе. За актрисой Розарио Доусон роль Натурель, с которой также не все просто, как может показаться, стоит только вспомнить ее ссору с Фрэнком, где он обвиняет ее в том, что, зная о заработке Монти, она не сделала ничего, чтобы отговорить его. Царство полумер. Так возможно ли обвинять или прощать тех, кто не противился выбору Монти? Людей, которые знали обо всем, но не пытались помешать? Да и возможно ли вообще решать за другого?.. Круговерть не замечаемых на первый взгляд аналогий, тягучесть действия с его «пустыми» диалогами, размеренная атмосферность, — за всем этим правдивый, жесткий, самодостаточный фильм с сильной концовкой о том самом, несуществующем 25-м часе.