Смотреть бесплатно Цветы войны Jin lng sh san chai онлайн

Эпоха всеобщего смешения, о которой сто тридцать лет назад возвещал глубокий русский мыслитель Константин Леонтьев, настала. Настала она ещё в 80-х годах прошлого века, когда капитализм и социализм слились в жарких объятиях, Россия признала себя Европой, а Восток сошёлся с Западом на поле экономических чудес. Отныне, куда бы ни глядели раскосые очи Востока, они неизменно упирались в потребительский рай Запада, а Запад не мог спать спокойно, пока у него под боком существовал независимый и непонятный Восток. Политическая и творческая элита на удивление быстро приспособилась к новым обстоятельствам и преобразилась как по волшебству. Как раз в это время, во второй половине 80-х, на сцену большого кино вышел молодой, но настойчивый китайский режиссёр новой волны  Чжан Имоу. Его дебют «Красный гаолян» был самобытно-национальным по визуальному ряду, но вполне универсальным по заложенным в нём идеям и потому близким воприятию и вкусам западных зрителей. Что и обеспечило ему восторженный приём публикой Берлинского кинофестиваля и статуэтку «Золотого Медведя». Последующие фильмы Имоу, снятые в 1990-е годы, продолжали эксплуатировать самобытную китайскую специфику, но преподносили её в удобоваримом для западного сознания формальном, выхолощенном виде. Так, «Подними красный фонарь» предлагал зрителям картину патриархального быта богатой китайской семьи, замкнутого в жёстких рамках традиций. Но в этих декорациях у Имоу действовал герой уже практически космополитического склада  женщина, формально принявшая родовые традиции, но внутренне протестующая против них и жаждущая освободиться от сковывающих условностей. В «Цю Цзю идёт в суд» центром действия также становится женщина, не желающая мириться с узаконенным и привычным неравенством и идущая на любые жертвы во имя восстановления справедливости в её понимании  как равенства прав. В «Ни одним меньше» зрители увидели спокойно-провинциальную психологическую драму о трудностях среднего образования в маоистском Китае, за которой скрывалась, однако, тонкая критика социального устройства. Во всех этих фильмах форма рассказа оставалась выраженно национальной, но в содержании преобладали идеи, в сущности, либеральные и демократические. И это была не столько дань Западу и не заигрывание с ним, сколько с полной серьёзностью сделанный режиссёром разворот в западную сторону. Ещё лучше этот разворот стал виден в декоративно-фэнтезийных фильмах Имоу 2000-х годов  «Герой», «Дом летающих кинжалов», «Проклятие золотого цветка». Здесь, при тончайшей отточенности и доведения до высот эстетизма национально-культурной формы повествования наполняющие его идеи максимально абстрагированы от реальности и превращены в стандартные архетипы  в сущности, те же самые, которые лежат в основании технологий Голливуда: любовь и смерть, чувство и долг, честь и предательство. Совсем не случайно, что эти картины так пришлись по вкусу и были встречены бурными продолжительными аплодисментами прежде всего на Западе. Последний фильм Чжана Имоу  «Цветы войны»  продолжает сложившуюся у режиссёра традицию вестернизации национальных китайских форм. Здесь прививка западного мировоззрения на ствол пятитысячелетней культуры Поднебесной приобрела зримую наглядность: в роли прививаемого черенка выступает американец  гробовщик-авантюрист, волею судьбы занесённый в оккупированный японцами Нанкин и, внезапно проникшись высокими побуждениями, распростёрший крыла защиты над двенадцатью юными воспитанницами церковной школы. Роль американца Джона Миллера весьма удачно и убедительно сыграна Кристианом Бэйлом, сумевшим одинаково хорошо передать и низкие, и высокие порывы души своего героя. С реципиентом прививки дело обстоит сложнее: ствол великой империи сотрясается под ударами времени и пылает в огне войны. На дворе 1937 год, перед нами  тяжелейшая битва за китайскую столицу Нанкин. Прямо скажем, не самое лучшее время для культурных экспериментов. Но зато отличный фон для демонстрации нежно лелеемых Западом общечеловеческих ценностей, представляющих собой, по сути, те самые абстракции, о которых говорилось выше. От традиций Востока почти ничего не осталось. Только цветастые наряды шикарных проституток с улицы красных фонарей  и разрушенный Нанкин. И ещё боль и страдания, переносимые героями стоически-созерцательно  по-восточному. Зато Запад чувствует себя уверенно в этой глубине Востока, даже в разгар войны. Он обосновался здесь католическим храмом  островком стабильности посреди бушующего хаоса. Он выглядывает из-за плеча развязного и самоуверенного американского проходимца, которому ничто не помешает приударить за понравившейся девушкой и которому ничего не стоит шутки ради или возможного спасения для напялить на себя сутану погибшего священника. В чудесном преображении этого проходимца, вдруг ставшего альтруистом, и укрывающихся в храме проституток, возжелавших пожертвовать собой ради спасения ближних своих, слишком явно проступают западные же христианские мотивы. И даже ненавязчиво подаваемая Имоу игра смыслов основана на диалектике не специфически китайской (инь  янь), а опять же традиционной для западного христианского мышления (двенадцать воспитанниц церковной школы  тринадцать проституток; рвущиеся струны пипы  насилуемые и убиваемые девушки, отправившиеся за новыми струнами; цветные витражи храма, разбиваемые пулями  зеркала, разбиваемые специально, и т. д.). Чжан Имоу оттачивает своё мастерство. Он снова играет с цветом  уже не со своим любимым красным, а с цветами приглушённых и болотистых тонов, что вполне оправдано местом и временем действия. Благодаря верно подобранным цветам, а также безупречной операторской работе визуальные образы фильма вызывают целый спектр эмоций и остаются в памяти надолго. Имоу верен себе в каллиграфически точном воспроизведении деталей, концентрированно содержащих в себе смысл происходящего. Умение произвольно замедлять и останавливать бег времени, созерцание бесконечной красоты момента выдают в Имоу неисправимо восточного человека. Но этот восточный человек устремился на Запад в надежде принять его в себя. А может быть, раствориться в нём? Японцы взяли Нанкин в 1937 году. Спустя полвека Запад предпринял глобальное наступление на Восток, продолжающееся и поныне. И современное восточное кино  живопись этого наступления, а Чжан Имоу  один из талантливейших живописцев.