Смотреть фильм Мужской стриптиз The Full Monty бесплатно

Длинноносая морда Карлайла, к которому я питаю вулканически-горячие чувства, довольно долго украшала мой широкоформатный монитор. В этом обстоятельстве кроется намек на причину, по которой я непростительно долго откладывала просмотр его стародавней комедии «Стриптиз», хотя видела оттуда пару gifs, где тот короткострижен, блондинист и по причине молодости до безобразия слащав. Ни то, ни другое, ни третье ему катастрофически не шло. По-собачьи жалобные глазки Роберта во время просмотра «Старгейта: Вселенной» беспардонно пялились мне прямо в душу, а вот все остальное, что под этими глазами, а именно тщедушное тельце, внушало опасения, за что и не присутствовало на экране монитора. Когда же я узнала, что оной щуплый торс подлежит в «Стриптизе» публичному обнажению, я засмущалась, как колл-гёл на исповеди у святого Павла, и поняла, что к зрелище такому совершенно не готова. Никаких иллюзии на счет физической формы Карлайла у меня никогда не имелось, мол, пятнадцать лет назад под старомодными длиннополыми куртками он прятал рельефы такие, что Сталлоне с криком убежал бы прятаться под мышкой у Шверценеггера, а потом, на старости, засухарел и отощал, а потому, аналитический мой ум подсказывал, что, обнажившись, Бобби выставит себя на всеобщее осмеяние, свидетелем которого я не желала быть. Однако, вечер четверга выдался унылым, и я решила, что если Роберт опозорится в «Стриптизе», да к тому же британский юмор (в большинстве случаев непригодный для экспорта) останется мною непонятым, я об этом просто никому не скажу. Не видела, не знаю. Однако простая, как пять копеек, а стало быть, чудесная трагикомедия от неизвестных мне британских граждан с каждым кадром, что я лицезрела, все больше заглушала мои страхи, а под конец так просто вызвала такой счастливый ржач, что жители соседних коттеджей в любопытстве прижались носами к своим трехкамерным стеклопакетам. Первое, чем подкупает данная киноха, это честность. Честность эта заключается в полнейшем отсутствии гламура, который, как известно, неотделим от Голливуда, как жирная тюремная татуировка от кожи, а если Голливуд пытается в угоду вооруженным безопасными бритвами эстетам ее свести, получается неубедительное недоразумение, вроде того, что до сих пор красуется на предплечье Джонни Деппа, который уже сто лет как не с Вайноной Райдер, но клякса эта Ванессу бесит по сей день. В общем, в истинно британском «Раздевании» все совершенно так, как в нашей с вами жизни  stripped. Stripped в плане мужской психологии (как в фильме «О чем говорят мужчины» жизнь в ленте показана мужскими глазами), а в частности  мужской уязвимости на период вынужденного безделия, когда роль главы семьи переходит к женщине-добытчику; stripped в плане типичности многих семейных проблем с этой сменой ролей сопряженных; ну и конечно, stripped в негламурном и правдоподобном описании провинциального быта и его обитателей. Если работяги, то обычные мэны разной степени уродства и неспортивности, а не какие-то Арнольды с вековыми дубами на раздутом бицепсе. Если безработные работяги, то не заочные гангста, которые при первом же шлепке безденежья идут грабить бакалейную лавку, а потом драматично скулят, мол, семью кормить нужно, а государство само напросилось, поместив нас в такие скотские условия. Если бабы безработных работяг, то настоящие драконы в юбках с бульдожьими мордами и целлюлитными ляжками. Бабы эти по сюжету загнобили своих безработных мужей до такой непростительной степени, что стали мужики совсем не мужиками, а жалкими вшами с кучей воспалившихся комплексов, сами при этом продолжая радоваться жизни и с гиканьем да визгом посещать спектакли заезжих стриптизеров. Прознав, что остатки семейного бюджета уходят на такие непотребства, сталелитейщики объединились в группку отщепенцев и озадачились как быть. Большинство проголосовало за спасительный суицид, но один шкодливый дрыщ (Карлайл) уговорил их массовое самоубийство отложить и попробовать доверие к себе восстановить. А именно, создать собственный стрип-коллектив и повергнуть всех в летальный транс бесцензурным оголением под нетленный хит Джо Кокера. В сущности, весь фильм  это подготовка к намеченному шоу, которое с самого старта обещало быть опасным для слабонервных, беременных, стариков и инфарктников, поскольку индивиды, прошедшие кастинг в сарае, своим видом гарантировали адский шок. Среди них имелись старый бородатый нигер, рыжий Форест Гамп, бывший чернобылец с гигантской гениталией, тугодумный толстяк с лицом младенца, коммуняга Том Уилкинсон и традиционно мелкопакостный крысеныш Роберта Карлайла, который в силу изворотливости предстает перед нами то жалким рыдалой с трясущейся нижней губой, то злобно хихикающим плохишом, мол, недооценили вы меня, мачистые кретины, а я без мыла влез и всех вас натянул. Тут он не злобствует и не хихикает, а при виде бывшей женушки, желающей лишить его родительских прав на сына-подростка, морду лица трагично морщит, пробивая на слезу, а когда находится в толпе своих недолугих, но очень сердечных приятелей, наделивших его полномочиями главаря, толкает жизнеутверждающие речи и дает мастер-класс по любительскому приватному танцу. Причем движения тазобедром его настолько неожиданно прилично-стриптизерские, что Адриан Лейн, заметь он их перед началом съемок «Танца-вспышки», взашей прогнал бы Дженнифер Билз и пригласил на главную роль Карлайла, а тот бы не смутился и пошел. Баба получилась бы страшная, но гибкая и с чувством ритма. В общем, ватагой новоявленных танцоров Карлайл старательно руководит вплоть до финала фильма, а вот в финале зачем-то пересаживается на задний ряд, великодушно уступая все летящие на сцену в знак одобрения трусы (в нашем случае, бабушкиного фасона) тугодумному толстяку, поборовшему злосчастные комплексы. Фильм очень жизненный, трогательный, добрый и очень забавный. При этом смех он вызывает не столько веселый, сколько смущенный  этакий нервный и стыдливый хохоток, издавая который хочется прикрыть ладошкой правый глаз, а левым  продолжать подглядывать. Такое козлиное блеяние у нас, как правило, вызывают курьезные комедии про вынужденных трансвеститов, как в «Джазе только девушки» и «Тутси», где мужики претворяются тетками, паря на волосок от постыдного разоблачения, а мы вместе с ними так боимся позора, что заливаемся краской, закрываем глаза и обмираем всякий раз, как маскарад оказывается под угрозой. Как и положено, я от души переживала и болела за робких, неспортивных и не грациозных сталелитейщиков-танцоров, периодически нервно хохоча в ладошку, а в финале ржала, как крапчатый мустанг, завидя их на сцене в красных стрингах. Вечер четверга довольно скоро перестал быть нудным, а Карлайл в своей беспечности, самоиронии и подкупающей расслабленности победоносно свел на нет все страхи на предмет своего оголения и, кстати, комедийного таланта.