Бесплатный фильм Прелестная Долли

Кукла  лучшая подруга девочки, любимая игрушка, но так было не всегда. Детская игра в куклы появилась сравнительно поздно, в XV веке, а до этого куклы в основном использовались в черной магии и несли в себе большую разрушительную силу. Поэтому неудивительно, что церковь с большим неодобрением отнеслась к появлению кукол в домах верующих, но мода на них все росла  появлялись кукольные мастерские, целые династии художников и их фарфоровых «детей», все более похожих на настоящих. По мнению парапсихологов, куклы  не мертвые и не живые существа, в которых заключена определенная сущность  либо частичка мастера-создателя, либо прототипа  девочки, с которой игрушку лепили, либо характер и мысли владельцев. Все они, намерено или нет, «заряжали» кукол собственной энергией, которая не всегда являлась положительной. Про Чарльза Уинкокса, известного кукольника начала 20 века, говорили, что он делает своих кукол по образам мертвых детей из приюта святой Августины, а внутрь зашивает волосы и кусочки одежды покойных, а в соответствии с буддийской мифологией, внутрь человекообразных статуэток святые ламы испокон веков помещали злых духов, «пожирателей дыхания», и дарили эти глиняные фигурки путешественникам, чтобы те увезли их подальше. Вы заметили, какие недобрые лица у многих старых коллекционных кукол? Свидетелями каких событий они являлись, в чьих руках побывали и какой вред способны причинить нелюбимым хозяивам? Уфологи, мистики, представители разных религий по-разному объясняют причины смертельной опасности, которую несут игрушечные человечки, но в одном они едины  куклы воспринимаются большинством людей как «мертвые» предметы. В действительности же они не только живут, но и определяют жизнь своего владельца. О куклах-убийцах во все времена ходило множество страшилок, а в кинематографе 80-х появилось целое направление хоррора, в котором ожившие куклы терроризировали семьи, в которые случайно попадали. Самый знаменитый  «Детские игры» Тома Холланда с его рыжеволосым ублюдком Чарльзом Ли Реем, который образом своих выпученных глаз, вздувшихся надбровных дуг и мелких зубов изводил меня до 12-ти лет, а Стюарт Гордон своими «Куклами», Кевин Тенни «Злым Пиноккио» и Мэри Лиз «Прелестной Долли» только усугубляли мой страх перед этими злобными тварями, которые бегали, говорили и вооружались острыми предметами за спиной у живущих в счастливом неведение взрослых. В подростковом возрасте я прочитала «Дьявольские куклы мадам Мэндилип» Абрахама Меррита, открыла для себя чревовещателей, музеи восковых фигур и окончательно уверовала в то, что именно куклы навсегда останутся для меня самыми опасными и неприятными из всех мистических существ. «Прелестную Долли» чаще всего сравнивают с «Детскими играми» по понятным причинам: оба фильма почти идентичны как сюжетом, так и визуальной составляющей. В обоих недобрые куклы попадают в руки к невинным детишкам, завязывают с ними доверительные отношения, а когда этой «дружбе» начинают угрожать родители, соседи и прочие взрослые, куклы чужаков запугивают, а потом жестоко убивают. Незначительное различие заключается лишь в том, что в случае с Чаки маленький Энди сам в первую очередь становится жертвой своего приятеля, будучи не в силах обратиться к окружающим за помощью, а в истории с Долли малышка Джесси до конца остается безвольной марионеткой в руках своей новой подружки, но сюжет как таковой в подобных лентах  не главное, не важен даже способ оживления куклы (как правило, это переселение духа убийцы иди демона в неодушевленный предмет), потому что цель создателей картин  как можно глубже и сильнее напугать. Атмосферой, музыкой, томительным ожиданием первого и всех последующих нападений и, конечно же, спецэффектами. А в 90-е, как нам известно, эффекты и визуальные трюки были уже достаточно продвинуты, а атмосфера давила на психику так, как не способна надавить в сегодняшних картинах. Атмосфера страха  это то, о чем сегодня напрочь забывают создатели хорроров, концентрируясь на сценах жестоких убийств и расправ, а в первых «Детских играх» нам достаточно было увидеть маленькие кукольные ножки, бегущие вдоль дивана  и душа уходила в пятки. Достаточно было заметить, как Долли медленно поворачивает голову в сторону матери Джесси, и хотелось задушить подушку. Да и это было лишним! Покажите нам куклу, неподвижно сидящую на кровати, а через секунду  пустую кровать, и этого будет достаточно для внутреннего дискомфорта, поскольку собственное воображение способно «накрутить» куда сильней любой картинки или резкого «бу». Добавьте к этому эффект изоляции, пустые коридоры, ночь, грозу, хлопающие двери, отрицание взрослых, первые странности, беззащитного ребенка наедине с совсем недетским существом напротив, медленное, плавное и грамотное нарастание саспенса, и вы получите тот самый тревожный настрой, за которым совершенно не видно ни наивности сценария, ни дефицита бюджета, который в случае с «Прелестной Долли» ощутим куда сильнее, чем в аналогичных случаях. Совершенно не важно, что Мексика в фильме  это десять соток Оклахомы, а может даже павильон; что кукольная фабрика  это покрытый шифером вагончик, внутри которого  крошечная мастерская с тремя игрушками на полках; что для расправы с древним злом, выбравшемся из-под руин, достаточно старого доброго американского шатгана и связки взрывчатки; что крови в фильме практически нет, а роли исполняют актеры далеко не известных фамилий, потому что главное достоинство любого фильма  сопереживание, волнение за персонажей на экране, симпатии к ним. А в фильмах 90-х они умели пробуждать к себе расположение. Что ни кино  душевное кино. И даже если я считаю, что Мэри Лиз в своей картине допустила несколько ошибок, что первая половина «Долли» значительно сильнее, чем вторая, а финал окончательно слит, я с интересом досмотрела кино до конца.