Смотреть увлекательный фильм Остров онлайн

Тема православия, незаслуженно забытая в отечественном кинематографе, да и в искусстве в целом, совершенно неожиданно воскресла в творчестве Павла Лунгина, до этого известного главным образом по своим «заграничным» работам: «Такси-блюз» и «Свадьбе». Причем последняя лента режиссера  «Бедные родственники»  выглядела крайне неудачно на фоне его дебютных картин и в целом отражала тенденцию к очевидному снижению профессионального уровню мастера, в эпоху перестройки снискавшему славу в Каннах. Тем неожиданнее сегодня наблюдать своеобразное творческое возрождение режиссера, решившегося взяться за тему, доселе представленную массовому зрителю, наверное, лишь замечательным кинополотном Андрея Тарковского «Андрей Рублёв». Построенная по схеме «искушение-покаяние-прощение» история отца Анатолия, в военные годы сохранившего, ценой предательства, собственную жизнь, официальным духовенством трактуется как притча. С другой стороны, «Остров» Павла Лунгина нельзя назвать притчей в полном смысле этого слова  виной тому привязка к Великой Отечественной, однако можно предположить, что монастырский быт, прорисованный в картине (не могу не отметить безупречную операторскую работу), имел бы место и сто, и двести лет назад, что, в какой-то мере, освобождает повествование от временной зависимости. Глядя на старца Анатолия, что самозабвенно везет свою тележку с углем, кто-то может привести аналогии с дохристианским, мифическим Сизифом, осужденным богами на известное испытание; стоит лишь помнить, что нести свой крест Анатолий взялся сам, движимый стремлением к искуплению содеянного, ибо «нет такого греха, который Бог не может простить». В этом, пожалуй, и состоит разница между христианским искуплением и мирским правосудием. Было бы неверным утверждать, что отец Анатолий, подобно Платону Каратаеву (раз уж мы так любим во всех и вся видеть персонажей необъятного романа),  воплощение всего исконно русского, хотя отдельные национальные черты схвачены режиссером и воссозданы в старце удивительно верно. В то же время некое пренебрежение отца Анатолия к церковным канонам отнюдь не характерно для русского человека с его ревностным отношением к церковной атрибутике: вспомним Раскол, ставший результатом изменений обрядовых традиций  т. е. изменений сугубо внешних, не касающихся глубинных вопросов христианской веры. Эпизодом символического сожжения «архиерейских сапог» режиссер как раз показывает ничтожность всего пустого, наносного и решительно ненужного  неоправданное возвеличивание наружной стороны веры в обход стороны внутренней, оставив настоятеля монастыря  «начальника» отца Анатолия  может и без обуви да одеяла, но с верой  для служителя церкви вещью единственно важной. Вместе с тем на фоне кажущегося бездействия отца Иова, подчас переходящего в откровенную зависть к старцу, посредством которого наставляет Господь, режиссер отнюдь не пытается создать искусственный конфликт между официальной Церковью и старчеством, который, кстати говоря, действительно имел место в пору возникновения на Руси последнего. Павел Лунгин говорит здесь, скорее, о пути человека к Богу; дорога к Господу может и отклоняться от курса канонической Церкви, что нимало не умаляет цели ищущего спасения. Вообще, довольно любопытным выглядит обращение режиссера именно к старчеству, впервые описанному еще нашим великим романистом в «Братьях Карамазовых»; при желании можно даже выделить некоторые параллели между старцем Зосимой Достоевского и отцом Анатолием, блистательно сыгранным Петром Мамоновым. Старчество  есть суть, квинтэссенция православия, самая его нежная и чуткая, а вместе с тем и неотъемлемая часть: подобно солженицинскому «Не стоит село без праведника», невозможным кажется представить и современную православную церковь без института старчества. Режиссер не только не обособляет одно от другого, но показывает единство церковных форм богопочитания и специфического, старческого, дара видения; поставив притом под вопрос потребность человека в пресловутом «чуде», зачастую не умеющего (или не желающего) воспользоваться дарованной ему помощью. Те же, кто усмотрели в фильме Павла Лунгина простую религиозную «агитку», по глупости своей, наверное, склонны видеть и пропаганду насилия в балабановском «Брате». А между тем, «Остров» Павла Лунгина является, пожалуй, одним из наиболее значимых в архипелаге ещё довольно молодого российского авторского кино.