Смотреть увлекательный онлайн фильм Новые времена Modern Times 1936

Процветать кинематограф начал сразу после рождения. История оттолкнулась от немого кино, потом появился звук, дальше  цвет и качество. Многие реформы довели киноискусство до слюнявого совершенства, которым мы довольствуемся ныне, а в те далёкие, безвозвратные лета, в эпоху царствования немых фильмов зрители наслаждались тем, что было. А был Чаплин, Чарли Чаплин. Мир вознёс его на руках и присудил звание «короля киноиндустрии». Человек он простой, бывалый, такой же добряк, как и те, которых мало кто знает. С той разницей, что о нём памятуют по сей день, и не спорю, что будут почитать до того момента, когда само понятие о кино исчезнет из человеческой цивилизации. Естественно, это маловероятно, ибо Чаплин вживил в лёгкие кинематографа благодатный кислород, влекущий бессмертие. Кино бессмертно. И если кто-то не верит  значит тот потерял веру. Пока зритель прошлых-современных-грядущих поколений питает здравое уважение к Чарли Чаплину, творцу и волшебнику, человеку с заглавных букв, кинематограф не развалится, оставив истерзанную надпись «Hollywood». Нет, кино живёт, его пульс мерно бьётся, а в жилах течёт «кровь»  неиссякаемая мировая фильмография, поддерживаемая потребительским обществом, которому не всё равно, что выходит на экране ближайшего кинотеатра и не начхать на кипящие в недрах *вуда процессы. Всему этому, эволюции новой жизни, кроющейся в творческой производительности человека, дал толчок Чаплин, имя которого уже пора вписать в словарь современных терминов под каким-нибудь правильным и изящным значением с корнем «кино». Единственно, чему не стоит предаваться  так это фанатизму, тому ярому преклонению выдуманным идолам, образы которых налепливают на лицо прославившихся гениев. Чарли Чаплин всего-навсего добился своего. Он снял прелестнейшие фильмы, вдохновил нас на добрые подвиги. Но режиссёру не нужно присуждать вульгарную божественность. Он шёл не к этому. Он шёл к нам, к людям. Жаль, что в противовес теории кинематографического бессмертия проявляется недолговечность Бродяги, которому, как и всем смертным, приходится уйти из нашего мира, но не погибнув, а просто уйдя в бескрайний путь неизведанного. После прогремевших на весь мир «Огней большого города», ставших ключом к безмерной известности режиссёра, «Новые времена» нагрянули, пожалуй, непривычно поздно, через пять лет, а не как обычно  три-четыре года. Объяснить такой долгий «перерыв» можно, посмотрев сам фильм и подчеркнув его удивительные особенности с новшествами, граничащими с технологической революцией в кинопромышленности. Отрочество и юность Чаплин провёл в нищете, которую позднее он возненавидел, взяв за резон отсутствие каких-либо экзистенциальных жизненных учений в условиях серой реальности. Тем не менее блуждание по отвесным скалам невзгод навстречу вьюге безнадёжности оставило существенный след как в его миросозерцании, так и в подсознании, что отображается во многих сюжетах, установивших «золотой стандарт». Фундаментальные для сценария зарисовки оформлены необходимыми обстоятельствами сиротства и бедноты, нехватки сострадания и прибыльной работы. Материю социально-психологической проблематики в быту послевоенных лет Чарли Чаплин много раз прощупывал. Пятая по счёту лента наиболее ярко излагает его косвенно-автобиографические изречения. В итоге, получилась фееричнейшая комедия с тембром буффонады, соблюдающая традиции и порознь от них открывающая новые возможности. Политические перевороты и «бумы» обливаются вёдрами иронии в смеси с острой сатирой. На плоскости политических актуальностей препарируется театральная пьеса на тему «никогда не сдавайся». Тонкая фабула конвертируется аспектами машиностроительного прогресса и его нюансов, которые грех не высмеять. Зрителю предлагается пикантное блюдо из смешных номеров. Впрочем, динамика немого кино непосредственно базируется на перманенте, вследствие чего большую часть хронометража мы любуемся небывалой энергичностью главного героя, которому не терпится куда-нибудь свалиться и соскользнуть, кого-нибудь ненарочно толкнуть и совершить что-нибудь эдакое чудное. Чаплин жонглирует ситуациями, глупыми, волнительными, загадочными, непредсказуемыми, осторожно подвергая излюбленного протагониста опасностям. Попутно с этим режиссёр исподволь издевается над достижениями науки и миролюбиво хихикает над тем, как смешно они смотрятся сквозь линзу позитивного комизма. По ходу развития образуется замкнутый круг «удача-несчастье-поиски», а история женского бесстрашия и мужской целеустремлённости подковывается лирическими акцентами. Иными словами, Чарли Чаплин смело повышает планку. Сюжет разветвляется до более пёстрых приключений, а проёмы между ними заполняются «куплетами» под слёзы и вздохи о надежде. Всё серьёзное украшается гирляндами улыбок и искрящихся взглядов. Нотки печали заглушаются звоном оптимизма. Не новость, что отношения с женщинами у Чаплина неоднозначные, и он весьма пристрастен к музам, которые постоянно сменяют одна другую. В «Новых временах» очередной любимицей оказалась завораживающе красивая Полетт Годдар, исполняющая одинокую девушку без денег и жилья. Замечательно, что Чаплин не изменяет себе и насыщает свой последний немой фильм уже близкой для публики сказкой. О том, как добропорядочный Бродяга объединяется с юной хранительницей очага, чтобы зажить по-новому в унисон с новыми временами Наш дорогой Чарльз неохотно, но мужественно делает первый шаг на порог звукового кино, угождая тенденциозным переменам, и с этим же отпускает Бродягу на волю. Конечно же, после ностальгически давящего эпизода с поющим героем. Бродяга поёт и выразительно танцует. Потрясающе. Прощание оказалось щемяще душевным. А зритель по-прежнему остаётся потребительским обществом, Чаплин  фабрикантом шедевров. Такова стихия кино. Хотя, конечно, мы не перестаём любить Чарли, как родного. Он сделал этот жестокий, отвратительный в своей пассивной суете, аморальный, эстетически уродливый мир чуточку приятным. Этого оказалось предостаточно. Спасибо тебе, Чарли. Честно, спасибо. 10 из 10 «Я верю, что могущество смеха и слёз сможет стать противоядием от ненависти и страха.» © Чарльз Спенсер Чаплин