Смотреть бесплатно Парфюмер: История одного убийцы Perfume: The Story of a Murderer 2006 онлайн

Я не читал книгу. И не собираюсь. Как-то раз пролистал из любопытства и — бросил. Здесь я абсолютно согласен с Вирджинией Вулф и Набоковым — не люблю, когда мне разжевывают жизнь мешка с костями, пытаясь вдавить ее в меня такой какой ее, быть может, и хочет видеть автор, но не я, и не думаю, что этот гипсовый блок должен стать лишним грузом для моей памяти. Sapienti sat и закончим на этом. Человек получил дар. А может, проклятие? А может и то, и другое. Что с ним делать? Захватывать мир. Как? Множество путей сходятся в зачастую пересекающиеся альтернативные — через кровь(бывает и свою) и — «чистенько». В данном случае мы говорим о великом даре. Большие ставки — большая игра. Ненавидел ли Гренуй людей? Вряд ли. Они — пешки, толпа, на фоне которой происходит нечто намного более грандиозное. Он одинок, ему чужды большинство пороков — он не алчен, не похотлив, не зол. Гордыня, как всегда, является самым слабым звеном. Он жаждет величия, но… ему нужно создать аромат. И если даже величия не будет, если он останется последним человеком на Земле… Помните главного злодея «Десяти негритят» Агаты Кристи? «Я должен был, должен был, должен был совершить убийство». Гениальное убийство, позвольте заметить. И это — тоже дар? Как Гоген не мог не писать("Луна и грош»), как Билли Эллиотт не мог не танцевать. Он должен был, должен был, должен был создать аромат Рая. «Мы — то, что мы делаем», как и любой настоящий творец, он вкладывал всего себя. Запах убитых им девушек сводил его с ума. Он пожертвовал всем. Судьбоносный вопрос — где граница дозволенного в гениальности? Практически любое великое открытие можно воплотить во Зло. Я не оправдываю Гренуя — цель вообще далеко не всегда оправдывает средства. Но он победил, а судят или не судят победителей — им уже, обычно, все равно. Как и Греную. Зачем он убил себя? Потому что так и не нашел той самой звездной нежности в мире? Или потому, что он сделал то единственное, на что был способен, и душа его оказалась пуста? Расти было некуда, жить уже незачем. И он ушел. Растворившись в собственном Раю — так, как того заслуживал.